Смотреть больше слов в «Энциклопедическом словаре»
Изображения З. и даже остатки разного рода запоров находят между ассирийскими, египетскими, греческими и римскими древностями. Особенно замечателен З. ... смотреть
стали интенсивно возводиться в период Адзути-Момояма (1568–1600), но и до этого времени имелись многочисленные укрепленные поместья крупных феодалов. Р... смотреть
корень - ЗАМ; суффикс - К; окончание - И; Основа слова: ЗАМКВычисленный способ образования слова: Суффиксальный∩ - ЗАМ; ∧ - К; ⏰ - И; Слово Замки содер... смотреть
различные по конструкции соединения бревен по углам деревянного сруба в обло, в лапу, в шип. См. ВЕНЕЦ. (Словарь терминов архитектуры. Юсупов Э.С.... смотреть
воздушные замки
Город Гондар, расположенный в горах на высоте 3000 метров над уровнем моря, был славой средневековой Эфиопии. Но прежде чем Гондар стал столицей страны, государство пережило смутные времена. До того в нем не было столичных городов, и Эфиопию называли «страной блуждающих столиц»: столица была там, где в данный момент находилась резиденция «негуса». Негусы Эфиопии вели весьма подвижный образ жизни, перемещаясь вместе со всем своим двором по строго определенному маршруту. Даже Ангобер, первая оседлая резиденция негусов, была всего лишь зимней ставкой на период больших дождей. К XV веку мусульманские государства монополизировали выгодную караванную торговлю на побережье Аденского залива и Индийского океана. Особенно осложнилось положение Эфиопии, когда правитель Харэра Ахмед Грань объединил мелкие эмираты побережья и начал совершать опустошительные набеги на внутренние области страны. С 1527 года за несколько походов его воины захватили значительную часть Эфиопии, включая и ее древнюю столицу — город Аксум. Положение осложнилось еще и тем, что с юго-запада на страну надвигались племена Оромо, а на севере — на побережье Красного моря — высадились войска Османской империи. Эфиопским послам удалось добраться до могущественной тогда Португалии и просить о помощи. В июне 1541 года в Эфиопию прибыл отряд во главе с Криштованом да Гама, который сразу же включился в борьбу эфиопских войск с мусульманами. С переменным успехом борьба продолжалась два года, и только в 1543 году удалось изгнать завоевателей из страны. Португальских воинов было всего 500 человек, но впоследствии они стали сильно преувеличивать свое значение в этой победе, чтобы усилить в Эфиопии свое политическое влияние. К тому же в стране начали активную миссионерскую деятельность различные католические ордены, особенно иезуиты. Император Сусейнос, приняв вместе со своими приближенными католичество, объявил его государственной религией. Это вызвало народное недовольство, переросшее в гражданскую войну, во главе которой, как и при любом другом массовом движении Средневековья, встало духовенство. Главным лозунгом этой религиозной борьбы было возвращение к «вере отцов», а результатом ее стало отречение императора Сусейноса в пользу своего сына Фасилидаса. В малоизвестном до того времени селении Гондар новый негус собрал собор духовенства, решением которого Эфиопия вернулась к прежней вере, а все миссионеры-католики были изгнаны из страны. «Те, кто не пожелал подчиниться, — как сказано в одной из хроник, — были убиты». В 1636 году негус Фасилидас превратил Гондар в свою столицу, и на холме Гимпе («Царском холме») был возведен замково-храмовый комплекс, окруженный высокой каменной стеной. Он занимал огромную территорию (около 7 гектаров) и состоял из целого ряда построек. В стене было 12 ворот, и над некоторыми из них были сооружены надвратные башни. Негус Фасилидас, победитель «нечестивых» приверженцев «латинской веры», был человеком глубоко религиозным. В его замке были возведены четыре круглые угловые башни, и каждая из них смотрела на церковь. Набожный император поочередно молился в одной из них, обращаясь лицом к церкви. На территории самого замкового комплекса в то время не было отдельных церковных зданий, поэтому члены царской семьи выходили молиться за пределы крепостных стен. Для этой цели был построен мост, проходивший над дорогой на главный рынок Гондара и соединявший двор замка с церковью. По древнему этикету при приближении императора, его придворных и просто знатного лица простому народу полагалось снимать головной убор. На мосту были устроены высокие глухие ограды, за которыми не было видно, идет ли по нему кто-нибудь. Так что народу почти всегда приходилось обнажать голову — на всякий случай. Даже сегодня этот мост, которым давно уже не пользуются, называется «Местом, где снимают шляпы». Архитектура замка Фасилидаса была очень необычной: многоэтажные (от 2 до 4 этажей) здания, что было совсем не характерно для Африки и давало пищу самым разнообразным версиям. Кого только не называли строителями замка! Португальцев и индийцев, указывали и на подражание архитектуре Южной Аравии… Однако последующие исследования показали «гондарский» стиль не вытеснил старый, а сосуществовал с традиционным, для которого характерны были круглые в плане постройки, крытые соломой или травой. Все сооружения гондарского замка (прямоугольные или квадратные) строились из камня и нередко окружались стенами. В них устраивались внутренние и внешние каменные лестницы, чаще всего под углом к зданию. Крыши либо сводчатые, либо плоские: последние часто использовались как открытые террасы. Любил Фасилидас устраивать и своеобразные состязания. На верхнем этаже замка была устроена открытая площадка, разделенная пополам невысоким гребнем. В конце площадки располагалось кереро — небольшое помещение в форме церковного барабана. Там хранились церковные принадлежности, посохи с перекрестием наверху (мекамна) и праздничное облачение священников (дептера). Клир двух церквей, облачившись в эти одежды, выстраивался на разных половинах площадки, и начинались песнопения, сопровождавшиеся музыкой и ритмическими танцами. Император как строгий судья выносил решение, и церковь-победительница получала пожертвования из его рук. Когда поднимаешься по крутой лестнице на второй этаж замка Фасилидаса, на светлом фоне оштукатуренных стен под высоким потолком зала, служившего для проведения судебных разбирательств, видишь темные красно-коричневые знаки. Их оставили как свидетельство своего участия каменщики, строители и архитекторы, возводившие замок. В его сооружении действительно принимали участие строители из Индии и Португалии, но их архитектурные идеи, как говорилось выше, наложились на уже готовые традиции. Каменщиками-исполнителями были, конечно же, местные жители. В первом ряду знаков — узорчатые окна в стиле восточной и арабо-иберийской архитектуры их оставили португальцы и индийцы. Наверху — звезда Давида, которую оставили ремесленники фалаша. Этот народ, исповедовавший иудаизм эпохи до Талмуда, издавна жил вокруг Гондара. Самым внушительным зданием является 3-этажный дворец негуса Фасилидаса. Он хорошо сохранился до наших дней и представляет собой настоящий замок с толстыми стенами, четырьмя угловыми башнями и множеством залов. Створки их тяжелых дверей сделаны из единых плах дерева «ванза». Зал суда, по-видимому, назывался «Дом Льва», о чем неоднократно упоминается в хрониках Гондара. В другом зале происходили приемы, но сейчас в нем остались только «люстры» — подвешенные к потолку равноконечные кресты-светильники из темно-коричневого дерева. Их форма, как полагают некоторые исследователи, свидетельствует об уважении и сыновней любви Фасилидаса к отцу-католику. В «Зале приемов» можно увидеть необычную даже для «гондарского» архитектурного стиля деталь — сквозной камин в стене межу вторым и третьим залами, а внутри стены — дымоход. Третий зал предназначался для дворцовых женщин, ведь негусы Эфиопии, хоть и подчеркивали свою приверженность христианству, имели несколько жен и официальных наложниц. В стенах этого зала были устроены многочисленные ниши, заменявшие шкафчики, в которых хранились парфюмерные кувшинчики, коробочки с украшениями и т. д. — все, что было необходимо знатной женщине. По соседству с замком, в отдельном здании, располагалась сокровищница, а рядом с ней — глубокий водоем, в котором когда-то разводили рыб. Рядом с ним были сооружены лечебные ванны, вода в которых подогревалась при помощи глиняных труб, проходивших под ними. Для более серьезного лечения и длительных купаний примерно в 4 километрах от замка для негуса построили отдельное сооружение, известное как «Бани Фасили-даса». Это было небольшое здание, стоявшее посреди бассейна и возведенное в том же «гондарском» стиле — с балконами и зубчатой крышей. В настоящее время бассейн не используется по своему прямому назначению, но один раз в год, в праздник Тимката (Крещения), он наполняется водой и здесь проводятся религиозные массовые церемонии. Негус Иоханнес, сын Фасилидаса, построил собственный дворец — небольшой и уютный, который трудно назвать дворцом, тем более замком. Даже среди подчеркнуто религиозных правителей Гондара негус Иоханнес выделялся своей набожностью, и потому дворец его назывался «Домом любви к церкви» В хрониках мало говорится о воинских доблестях этого негуса, зато много сказано о его благочестии, богатстве и пышности двора. Во время правления негуса Иоханнеса в царской сокровищнице хранилась не только государственная казна, но и праздничное одеяние и атрибуты верховной власти негуса — трубы, барабаны, красный зонт. Царские барабаны (негарит) отличались от церковных: они имели полусферическую форму с одним днищем и скреплялись попарно. В них били перед торжественными выходами негуса, во время битв и перед оглашением царских указов. Самый большой из барабанов имел собственное имя — «Медведь-лев». Если для Фасилидаса главной заботой было укрепление власти, то для его преемников эта забота хоть еще и оставалась насущной, но уже постепенно отступала на второй план. Копилось царское богатство, которое с удовольствием демонстрировалось; архитектура, теряя понемногу свой мощный стиль и грозную монументальность, приобретала черты изящества, появлялись декор, прорезные окна и многочисленные балконы. Неподалеку от замка Фасилидаса стоит в руинах замок Иясу I: оба сооружения между собой соединялись стенами, высота которых равнялась 5 метрам. Стены имели зубчатую ограду, а наверху по ним проходила дорога. Дворец негуса был богато убран, о чем в эфиопской хронике сказано следующее: «А из чертогов его царских одни были возведены с украшениями золота червонного и серебра чистого, а другие расписаны красками заморскими цвета разного… А все стены были в зеркалах заморских — чистых и отражающих, и видели в них себя все люди стана ясно. А еще расстелены были внутри ковры заморские, дорогие и многокрасочные. А была еще башня, построенная из изразцов заморских.» К словам хроники можно добавить свидетельства французского врача Шарля Пансе, побывавшего в Гондаре в 1699 году. После того, как меня провели через более 20 комнат, я вошел в зал, где император восседал на своем троне. Это было нечто вроде кушетки, покрытой красным шелковым покрывалом, расшитым золотыми цветами. Этот трон с ножками из массивного серебра помещался в глубине зала под балдахином, который весь сиял золотом и лазурью. Император был облачен в шелковое одеяние, отороченное золотом, с очень длинными рукавами. К сожалению, многие строения, возведенные при негусе Иясу I, не сохранились, в частности, «Головной дом» (малый приемный зал) и «Адда-раш» (в нем устраивались обязательные пиры). Когда не хватало и этого обширного зала, например, во время недельного пира по случаю праздника Мескаэль, приходилось сооружать временные постройки. Не сохранилось и здание «Йеблань Леангете» (Горе моей шее), в котором решались важные государственные дела и названное так из-за низких сводов в переходах и на лестницах. Неподалеку от замкового комплекса негуса Фасилидаса стоит еще одно сооружение, косвенно связанное с императором Иясу II. Это замок Микаэля Сухута — предводителя тиграйцев, выступивших против центральной власти и вынудивших негуса на военный поход — единственный за время его правления. Противники встретились у Аксума, но Иясу II, хоть и располагал численным превосходством своего войска, предпочел кровавому столкновению переговоры. В результате, согласно обычаю, Микаэль Сухута с камнем на шее — в знак покорности — вошел в шатер императора. Он был помилован, а войско его включили в армию центрального правительства. Со временем М. Сухута достиг такого высокого положения, что смог построить собственный замок, не уступающий дворцовому комплексу негуса Фасилидаса. Еще несколько десятилетий назад в нем можно было увидеть золотые ванны, раковины и унитазы, которые показывали тем немногим, кто попадал в замок. Почти все правители «гондарского периода» Эфиопии были покровителями литературы и искусства, но особенно Иясу I, Иясу II и императрица Мынтуваб. Они приглашали певцов, поэтов, острословов и на широких открытых террасах своих дворцов устраивали ученые беседы. Появилась при дворе и особая должность придворных историографов, которые написали целый ряд «Истории царей» и их «Житий». Вот как, например, открывается «История царя царей Адьям Сагада»: «Слушайте же все и читайте книгу сию, ибо дает она вам душу бодрую и разум твердый Она снимает ржавчину с помышлений страшащегося и удерживает, как якорь корабельный, мятущегося сердцем и сомневающегося, когда повествует, как Господь спасает от смерти боящихся его… Эта история вкуснее соли…» А в хронике о деяниях негуса Иоханнеса сказано, что история эта «слаще меда и сахара, лучше золота и камня топаза драгоценного… побуждает уста вещать, а уши — слушать». Замково-храмовый комплекс Гондара неоднократно разрушался: в XVII–XVIII веках он пострадал от пожара, в XIX— был разрушен махдистами, а в XX веке дважды подвергся бомбардировкам — сначала итальянской артиллерией, а потом британской авиацией. Во время правления императора Хайле Селассие I замок был превращен в его резиденцию…... смотреть
(кругловязальной машины) dial cams
(кругло-вязальной машины) cylinder cams
Шотландия по праву считается страной средневековых замков. И привидения, часто посещающие их развалины, в значительной степени способствовали тому, что они стали знамениты. Этот край знает немного гигантских крепостей, зато он усеян многочисленными укрепленными строениями вроде «домов-башен». В силу соображений финансового, семейного или стратегического характера шотландские сеньоры предпочитали вверять свою безопасность именно сооружениям подобного рода. К их числу относится замок Бортвик, выстроенный в 1440 году сэром Вильямом Бортвиком. Архитектор хотел придать замку угрюмый, холодный и настороженный вид, и потому стены замка, имеющие мало окон, практически глухие. К тому же их углы не смягчены округлостями башенок или угловых сторожевых вышек. Въездные ворота в замок прячутся между главными башнями, устроенными в основании 20-метровой гладкой стены — суровой и неприступной. Внутри лестничные проходы теряются в сумрачном лабиринте, где постороннему найти дорогу невозможно. История Эдинбурга, не очень ясная и сегодня, своими корнями уходит в глубь веков и тоже начинается с замка. Искусствовед Л.H. Воронихина в своем исследовании о шотландской столице предполагает, что еще в V веке пикты — коренное население Шотландии — выстроили на Замковой скале укрепление. И за это укрепление они два века сражались со своими соседями с юга — племенами англов и саксов, которые пришли на Британские острова с континента. В VII веке саксы надолго овладели крепостью, и вплоть до XI века Эдинбург находился в подчинении у Нортумбрии — самого могущественного из англо-саксонских королевств. В течение многих веков маленькая и небогатая, но гордая Шотландия вела неустанную борьбу за независимость и утверждение своей самостоятельности, и многое в этой борьбе выпало на долю Эдинбургского замка. Первые достоверные сведения о нем восходят к XI веку — времени правления Малькольма III, сына короля Дункана, по легенде убитого Макбетом. Памятью об этом периоде в истории замка и города осталась часовня Святой Маргариты на вершине Замковой горы, названная в честь набожной жены сэра Малькольма. Вместе с замком его бурную судьбу переживала и часовня Святой Маргариты. До наших дней дошло любовно хранимое шотландцами предание о том, что королева Маргарита умерла, когда получила известие о смерти в бою мужа и старшего сына. Претендент на освободившийся престол осадил Эдинбургский замок, и младшие сыновья королевы Маргариты вынесли тело матери, чтобы спасти его от поругания. Как и многие другие средневековые крепости, Эдинбургский замок не раз подвергался нападениям и разрушениям, но вновь отстраивался, обретая еще большую мощь. Ныне он представляет собой комплекс разновременных построек, достаточно хорошо сохранившихся, несмотря на свое бурное прошлое. Основные укрепления замка сооружены в XVI веке, дворец же начали строить еще в XV веке, [11] а несколько зданий появились совсем недавно — в XX веке. Укрепления и жилые помещения замка выстроены по всем правилам фортификационного искусства того времени. Но привлекают они не столько своей мощью, сколько живописностью расположения. Путь к замку лежит через плац-эспланаду, современный вид которому был придан в первой половине XIX века. Он занимает узкий перешеек между Замковой скалой и более низкой частью гряды, застроенной домами Старого города, так что эспланада образует как бы мост между замком и Старым городом. В прошлые времена это было место ежедневных военных упражнений гарнизона крепости, а в настоящее время (в дни всемирно известных эдинбургских фестивалей) здесь проводятся торжественные парады шотландских войск. Глубокий ров отделяет замок от эспланады. Переброшенный через него мост в прежние времена был подъемным, теперь он ведет к укрепленным входным воротам — так называемому внешнему барьеру. Старинные ворота не сохранились, и сейчас на их месте находится надвратная башня (вход в замок), возведенная уже в XX веке, но по своему облику она соответствует суровому духу средневековой крепостной архитектуры. Стена башни увенчана зубчатым парапетом, под которым размещены скульптурные украшения в виде средневековых химер-водосливов. Узкие щели башенных окон напоминают бойницы, над трехстворчатым окном над аркой нависают две круглые башенки, характерные для замков шотландских баронов, и высокая черепичная крыша самой башни. Однако все эти элементы декоративные, да и кладка стен сильно отличается от старинной кладки крепостных сооружений, возвышающихся над башней. Вход «сторожат» две торжественно застывшие статуи, установленные в нишах в 1929 году. Одна изображает Ричарда Уолласа, возглавившего в 1297 году народное восстание против англичан; другая— Роберта Брюса, короля Шотландии с 1306 по 1329 год. Р. Брюс продолжил дело Р. Уолласа и одержал несколько побед над английскими войсками, а в битвах с королем Эдуардом II шотландцам даже удалось завладеть северными графствами Англии. В 1328 году, за год до смерти короля Роберта Брюса, Шотландия была признана независимой. Несколько нападений на Эдинбургский замок особенно запомнились шотландцам и за несколько веков стали легендой. Например, в 1296 году английский король Эдуард I захватил замок, который оставался в руках англичан целых 17 лет. Архив и ценности шотландских королей были вывезены в Лондон, но шотландцы не хотели сдаваться, и потому войско графа Морея решило отвоевать замок. Старинное предание повествует, что в войске графа оказался солдат, который еще до захвата замка англичанами обнаружил на неприступной скале путь, по которому он по вечерам уходил в город на свидание со своей возлюбленной. Солдат и помог графу Морею, у которого было всего 30 человек, ночью тайно подняться по скале и захватить англичан врасплох. Шотландцы отвоевали замок, но все его сооружения, кроме часовни Святой Маргариты, оказались почти разрушенными. Через 40 лет им пришлось снова отвоевывать свой замок, и снова шотландцы уступали англичанам в силе и численности войск. Однако и на этот раз их выручила смекалка. В замок послали группу переодетых воинов якобы для продажи вина и продовольствия. «Торговцы» так расположили свои товары, что помешали закрыть ворота, это и позволило шотландским войскам ворваться в замок. С конца XIV века, с приходом к власти династии Стюартов, замок служил и королевской резиденцией, и тюрьмой для непокорных феодалов, а позже и убежищем для самих королей во время битв и придворных распрей. Как раз к этому бурному времени и относятся замковые сооружения и стены, которые возвышаются над надвратной башней. Особенно в этом отношении выделяется Батарея-полумесяц — не очень высокая, но кажущаяся несокрушимым монолитом. Ее возвели в тот период, когда появилась крепостная артиллерия и в крепостном строительстве стали отдавать предпочтение не высоте, а толщине стен. Одновременно с Батареей возвели и вторую надвратную башню — небольшое сооружение под высокой черепичной крышей. Если бы не почти полное отсутствие окон, издали эту башню можно принять за мирное жилище. Башня имела 4 защитных барьера: две двойные наружные двери, железную решетку, которую опускали, блокируя доступ атакующим, и внутреннюю двойную дверь. Вторую надвратную башню выстроили в 1574 году, а позднее ее назвали в память маркиза Аргайла. В годы реставрации монархии Стюартов он, несмотря на союз с роялистами, был казнен как бывший сторонник Оливера Кромвеля. По преданию ночь перед казнью маркиз провел в этой башне, а в 1680-х годах в нее был заключен и его сын, выступивший против короля Якова II. В XVII веке Эдинбургский замок не остался в стороне от религиозных войн, всколыхнувших всю Европу. С 1640-х годов он находился в руках партии Ковенанта, поддерживавшей завоевания шотландских реформаторов и энергично противившейся вмешательству английского короля Карла I в политику Шотландии. В 1650 году, через год после казни короля Карла I, Эдинбургский замок был захвачен О. Кромвелем, с которым раньше шотландцы были союзниками. Последняя осада замка относится к 1745 году, когда его атаковали войска Чарльза Эдуарда Стюарта — претендента на английский престол. Памятью об этих днях остался так называемый Дом с ядром. По преданию ядро, застрявшее в стене, послали в войска короля Чарльза из замка, но оно не достигло цели. Военная история замка на этом кончается, и с первой четверти XIX века к нему начали относиться как к национальной святыне. Одной из достопримечательностей Эдинбургского замка является гигантская пушка XV века длиной 4 метра. Как сообщают шотландские хроники, при заряде весом около 3 килограммов пороха она посылала на три четверти мили железное ядро и на полторы мили — каменное. Для шотландцев эта пушка, которая называется Монс Мег, — предмет особой гордости и славы. Поэтому, когда ее в 1758 году перевезли в Тауэр, негодование было всеобщим. Только благодаря большому содействию писателя Вальтера Скотта пушку Монс Мег в 1829 году возвратили в Эдинбургский замок.... смотреть