СИНОП

Синоп или Синопа (Σινόπη, Sinope) — в древности одна из главных греческих колоний на южном берегу Черного моря, на полуострове Пафлагонского побережья, к востоку от мыса Карамбиса. Колония была основана, по преданию, спутником Язона Автоликом, который имел здесь храм и оракул. В историческое время С. была колонизована милетцами дважды: в первый раз — до вторжения киммерийцев в Азию (до 751 г.), вторично — в 632 г. до Р. Х. Благодаря удобному положению и двум гаваням С. скоро сделалась богатым торговым городом, область которого простиралась до Галиса. С. в свою очередь стал метрополию черноморских городов Котиоры (в области Тибаренов), Трапезунта, Кераса, Хойрада, Ликаста, Гармены и др. При Митридате Евпаторе, который здесь родился и получил воспитание, С. сделался резиденцией понтийского царя и был украшен роскошными постройками. Во время второй митридатской войны здесь заперся Клеохар, сделавшийся тираном города, но после упорной защиты город был взят Лукуллом и разграблен. Между другими произведениями искусства Лукуллом были увезены тогда в Рим статуи Автолика. Объявленный свободным и автономным городом С. в 4 5 г. был колонизован римлянами. Как один из предметов синопской торговли, славилась киноварь (Σινωνική μίλτος). Н. О. С возведением в IV стол. по Р. Х. Амазии на степень главного города Понта благосостояние С. стало падать. С 1204 г. он принадлежал к Трапезунтской империи, но уже в 1214 г. его завоевал сельджукский султан, а в 1461 г. — Магомет II (ср. Streuber, "Sinope", Базель, 1855). В настоящее время С. (тур. Sinob) — гл. гор. санджака в турецком вилайете Кастамуни и одна из пароходных станций между Константинополем и Трапезунтом. Состоит из собственно турецкого города на западе и греческого квартала на востоке. Два базара, одна большая мечеть. Единственное вполне сохранившееся древнее здание носит у греков название "замок Митридата" и состоит из четырех зал под одною сводчатою крышей. Жит. 8—10 тыс., наполовину турки. Торговля ограничивается вывозом леса, воска, плодов, шелка и кож. В 1853 г., во время Синопского боя (см. ниже), сильно пострадал от пожара и самый город, до сих пор не оправившийся от этого удара. По объявлении Россиею войны Турции (1853) вице-адм. Нахимов (корабли "Императрица Мария", "Чесма" и "Ростислав") был послан князем Меньшиковым в крейсерство к берегам Анатолии. Проходя близ С., Нахимов увидел в бухте отряд турецких судов под защитою береговых батарей и решился тесно блокировать порт, чтобы с прибытием из Севастополя подкреплений атаковать неприятеля. 16 ноября к отряду Нахимова присоединилась эскадра контр-адм. Новосильского (120-пуш. корабли "Париж", "Вел. кн. Константин" и "3 Святителя", фрегаты "Кагул" и "Кулевчи"). Решено было атаковать 2 колоннами: в 1-й, ближайшей к неприятелю — корабли отряда Нахимова, во 2-й — Новосильского, фрегаты же должны были под парусами наблюдать за неприятельскими пароходами; консульские дома и вообще город решено было по возможности щадить, поражая лишь суда и батареи. Утром 18 ноября шел дождь при порывистом ветре от OSO, самом неблагоприятном для завладения неприятельскими судами (они легко могли выброситься на берег). В 9 ½ утра, держа гребные суда у бортов кораблей, эскадра направилась к рейду. В глуб. бухты 7 турецких фрегатов и 3 корвета расположены были лунообразно под прикрытием 4 батарей (одна — 8-орудийная, 3 — по 6 орудий каждая); за боевой линией стояли 2 парохода и 2 транспортных судна. В 12 ½ ÷ ас. дня по 1-му выстрелу с 44-пуш. фрег. "Аунни-Аллах" открыт был огонь со всех неприятельских судов и батарей. Корабль "Императрица Мария" засыпан был снарядами, большая часть его рангоута и стоячего такелажа перебита, у грот-мачты осталась нетронутою только одна ванта. Однако корабль безостановочно шел вперед и, действуя батальным огнем по неприятельским судам, отдал якорь против фрег. "Аунни-Аллах"; последний, не выдержав получасового боя, выбросился на берег. Тогда наш флагманский корабль обратил свой огонь исключительно на 44-пуш. фрег. "Фазли-Аллах", который скоро загорелся и также выбросился на берег. После этого действия корабля "Императрица Мария" сосредоточились на батарее № 5. Корабль "Вел. кн. Константин", встав на якорь, открыл сильный огонь по батарее № 4 и 60-пуш. фрегатам "Навек-Бахри" и "Несими-Зефер"; первый был взорван через 20 минут по открытии огня, осыпав обломками и телами батарею № 4, которая затем почти перестала действовать; второй был выброшен ветром на берег, когда у него была перебита якорная цепь. "Чесма" своими выстрелами срыла батареи №№ 4 и 3. "Париж", стоя на якоре, открыл батальный огонь по батарее № 5, корвету "Гюли-Сефид" (22-пуш.) и фрегату "Дамиад" (56-пуш.); затем, взорвав на воздух корвет и отбросив на берег фрегат, стал поражать 64-пуш. фрег. "Низамие", фок- и бизань-мачты которого были сбиты, а самое судно сдрейфовало к берегу, где вскоре загорелось. Тогда "Париж" снова начал обстреливать батарею 5. Корабль "Три Святителя" вступил в борьбу с фрегатами "Каиди-Зефер" (54-пуш.) и "Низамие"; первыми неприятельскими выстрелами у него перебило шпринг, и корабль, повернувшись по ветру, подвергся меткому продольному огню батареи 6, при чем сильно пострадал его рангоут. Снова заворотив корму, он очень удачно стал действовать по "Каиди-Зеферу" и другим судам и принудил их броситься к берегу. Корабль "Ростислав", сосредоточив огонь на батарее б и на 24-пуш. корвете "Фейзе-Меабуд", отбросил корвет на берег. В 1 ½ ч. дня показался из-за мыса наш пароход-фрегат "Одесса" под флагом ген.-адм. Корнилова, в сопровождении пароходов "Крым" и "Херсонес". Эти суда немедленно приняли участие в бою, который, однако, уже близился к концу; силы неприятеля очень ослабели. Батареи №№ 5 и 6 продолжали беспокоить наши корабли до 4 часов, но "Париж" и "Ростислав" вскоре разрушили их. Между тем остальные неприятельские суда, зажженные, по-видимому, своими экипажами, взлетали на воздух один за другим; от этого в городе распространился пожар, который некому было тушить. В числе пленных находился начальник турецкой эскадры в.-адм. Осман-паша и 2 судовых командира. По окончании сражения наши корабли начали исправлять повреждения в такелаже и рангоуте, а 20 ноября снялись с якоря, чтобы на буксире пароходов следовать в Севастополь. За Синопским мысом эскадра встретила большую зыбь от NО, так что пароходы принуждены были отдать буксиры. Ночью ветер крепчал, и суда направились дальше под парусами. 22-го, около полудня, победоносные корабли вошли при общем ликовании на Севастопольский рейд. Синопская победа имела очень важные последствия: очистив на короткое время Черное море от неприятеля, она послужила непосредственным поводом к появлению на нем англо-французской эскадры, что вскоре привело к началу Крымской кампании.